Преданья старины глубокой - Страница 117

117

А вот Иван с Яромиром песню не слушали вовсе. Княжича куда больше заинтересовала предыдущая, о Кащее. Теперь он взволнованно что-то доказывал оборотню, взмахивая руками и поминутно утирая нос рукавом. Яромир негромко возражал, но с явным сомнением - он тоже обратил внимание, что в песне вещего Бояна место сбережения кащеевой смерти указано вполне отчетливо.

- Остров Буян, значит… - задумчиво молвил волколак. - Хм-м… А он-то откуда знает?…

- Да ты что, Яромир?! Он же ВЕЩИЙ!

- Ну мало ли кого как прозывают… Да и про обман уж верно не зря говорится…

- А пошли у него самого спросим!

- На этом все, дальше петь уж не о чем, - раскланялся Боян, окончив последний куплет и возвращаясь на прежнее место. - Все чистая правда - ни полсловечка не соврал, все как есть вам доложил. Коли у кого интерес случится - поезжайте в славный город Ратич, там доселева рядом деревня стоит, где те два брата жили…

Упоминание о Ратиче Ивана раззадорило окончательно. Он резко поднялся с лавки, задев сопливым рукавом курячью юху. Наперерез метнулась рука Яромира - шустрый оборотень успел подхватить мису, прежде чем та опрокинулась. Ни единой капли не пролилось.

Впрочем, княжич этого даже не заметил - он уже усаживался рядом с Бояном, оставившим гусли в покое и чинно черпавшим из большой корчаги маковый творог. Вещий певец с любопытством посмотрел на плюхнувшегося по левую руку Ивана, но ложку не оставил ни на минуту.

- Дедушка Боян, расскажи еще о Кащее! - сразу взял быка за рога княжич.

- О Кащее?… - задумчиво переспросил Боян. - А что же в нем интересного, молодец?… Может, лучше спеть тебе о Василисе Микулишне, дочери славного Микулы Селяниновича, верной жене богатыря Ставра Годиновича, что в мужеское платье переоделась, да всех дружинных Владимира-князя побила, супруга любимого из беды вызволяя?…

- А расскажи!… - не удержался Иван.

- …только в другой раз, - спокойно продолжил Яромир, незаметно пристроившийся по правую руку Бояна. - А сейчас нам о Кащее интереснее. И про остров Буян. Это правда?

- Что правда? - притворился непонимающим Боян.

- Что смерть Кащея на острове Буяне хоронится, - терпеливо повторил оборотень.

- Охо-хо… Да откуда ж мне знать-то, сынки? - ласково посмотрел на него старый певец. - Я просто сплетню такую услышал - птичка певчая на хвосте принесла… А где уж там она на самом деле хоронится, откуда мне знать?… То ли правда, то ли ложь - не поймешь, не разберешь…

- Ясненько… - прищурился Яромир. - И что же это за птичка такая, как звать-величать?…

- Да проболтался тут один случайно, - ответил доброй улыбкой Боян. - Было дело - повстречались мы с ним недавно, стали друг другу новые песни да сказки передавать, голосами благозвучными мериться, сплетни свежие рассказывать, медовухи малость хлебнули, вот он и проболтался нечаянным образом…

- Тоже певец?

- Ну… в некотором роде. На пирах, правда, не подвизается, князьям не поет, гуслей отродясь не держивал, но уж что-что, а петь умеет… На всей Руси, пожалуй, лучше него певца не сыщешь…

- Это кто ж такой? - удивился Иван. - Я думал, это ты, дедушка, из всех русских людей певец наиперший…

- Из ЛЮДЕЙ - да, пожалуй, первый, - согласился Боян. - А вот…

- Деда, деда, отгадай мою загадку!… - пропищал Мирошка, неожиданно вылезая из-под стола. - Отгадай, отгадай! Сидит зверь на окошке - хвост, как у кошки, усы, как у кошки, лапы, как у кошки, а вовсе даже и не кошка! Кто таков?! Отгадай, отгадай!

- Правильно пострел мне подсказывает, - лучезарно улыбнулся вещий старец, трепля и без того взъерошенные волосы скомороха. - Вовсе не человек тот певец, а… кот. Кот Баюн. Вот у него и спрашивайте - где кащеева смерть хоронится. Он кот ученый - все сказки ведает, все тайны, все секреты… Если уж он чего-то не знает, так этого никто не знает…

Мирошка покатился в ехидном смешке, стреляя хитрющими глазками во все стороны, и вновь исчез под столом. Только угол скатерти колыхнулся.

Иван озадаченно чесал в затылке, с надеждой поглядывая на Яромира. С тех пор, как княжич повстречался с хитроумным оборотнем, он здорово приохотился в случае затруднения не думать самостоятельно, а дожидать совета Серого Волка.

Раз уж его голова лучше соображает, так пусть она и трудится, верно ведь?

Но Яромир не спешил подать голос. Он рассеянно возил пальцем в пролитом киселе и отстраненно поглядывал в сторону великого князя. Возле трона уже нарисовался Мирошка - скоморох торопливо шептал что-то на ухо господину, тыча пальцем в сторону Бояна. Вопреки обыкновению, мудрый Всеволод слушал своего дурачка с немалым вниманием, на княжеских губах змеилась гаденькая усмешка…

Неожиданно он поднялся на ноги. Все взоры немедленно прикипели к нему - хотя во многих уже стоял исключительно хмель. Боярин Фома так вовсе лежал лицом в яблочном квасе, пуская жирные пузыри. Огорчила его веселая песенка вещего Бояна - всех распотешила, а его вот огорчила.

- Помнится, спрашивали вы о третьей задачке, гости мои любезные! - зычно провозгласил князь. - Ну вот и пришел ей срок!

- Слушаем тебя, княже, - вежливо ответил Яромир. - Чего там еще твоя дочка желает?

- Желает моя дочка, чтоб вы, раз уж так ловки да смекалисты, раздобыли для меня кота Баюна! Да чтоб живым, а не тушкой! Это вам будет испытание последнее - коли сладите все успешно, так будет вам свадьба! И сроку вам, как в прежние разы - ровно одна седмица!

- Да, вот это уже не службишка, а настоящая служба… - задумчиво произнес Серый Волк.

Глава 26

По коридору Костяного Дворца, звеня кольчугой, шествовал огромный людоящер, волоча за собой хрупкую молодицу. Она поминутно оступалась и жалобно пищала - когтистая ладонь Тугарина сдавила нежное запястье Василисы так, что рука аж побелела.

117